Занавес опускается: чем запомнился фестиваль «Старейшие театры России в Калуге»

В Калуге закончил работу 7-й всероссийский ­фестиваль «Старейшие театры России». 

По традиции де-факто это был смотр классики от коллективов из центральной России, к которым присоединились труппа из Астрахани и петербургский театр «На Литейном».

Тургенев по-­ирландски

Именно он и открыл фестиваль спектаклем «Отцы и сыновья» по Тургеневу. Подробнее о нём было написано в предыдущем номере: напомню лишь, что калужане увидели добротную театральную адаптацию классического романа, пусть и с некоторыми вкраплениями Брайана Фрила — автора пьесы, основанной на тексте Ивана Сергеевича.

Изюминкой постановки стали запоминающиеся и очень разноплановые актёрские работы: Базаровы и Кирсановы получились действительно живыми, за каждым было интересно наблюдать. В результате — абсолютно заслуженная награда за лучший актёрский ансамбль от строгого фестивального жюри.

Экзистенциальный водевиль

Ещё одним триумфатором этого года стал спектакль ­Костромского государственного драматического театра имени А.Н. Островского «Иванов» по одноимённой чеховской пьесе.

Правда, режиссёр Сергей Кузьмич взялся за раннюю, более комедийную редакцию. У костромичей получился своеобразный экзистенциальный водевиль с очевидно абсурдистскими нотками.

Умирающая жена заглавного героя Анна Петровна, постоянно желающая «кувыркаться в сене», сам Иванов, скачущий на деревянном коне, фонтанирующий идеями заработка управляющий имением Боркин и многое другое задают фирменную чеховскую атмо­сферу бытового безумия. Здесь нет ярко выраженных героев и негодяев, а восхищение или жалость к персонажам незамедлительно сменяется презрением или злостью — и наоборот. И если во второй редакции Чехов позволяет бесконечно рефлексирующему и почти не способному к действию Иванову совершить решительный поступок и застрелиться, то здесь он умирает от сердечного приступа.

Вообще режиссёр сделал интересную интерпретацию финальной сцены, заставив доктора Львова поцеловать невесту Иванова Сашеньку, показав таким образом бытовую и не слишком возвышенную мотивацию его пафосного обличительства. Ход спорный, но, как кажется, довольно «чеховский».

Членов жюри такое решение Сергея Кузьмича тоже не смутило, и спектакль получил награду за верность чеховским традициям. Кроме того, был отмечен и актёрский дуэт Дмитрия Рябова и Анастасии Красновой. Действительно, сыгранные ими безвольный, но добрый подкаблучник Лебедев и его скупая супруга Зинаида Саввишна очень убедительны.

Большой актёр на малой сцене

А между тем и за пределами основной программы было интересно. Показанный на малой сцене моноспектакль «Последняя лента Крэппа» стал одним из самых ярких фестивальных впечатлений. Эта постановка режиссёра Брянского театра Евгения Кочеткова во всей красе продемонстрировала могучий талант заслуженного артиста России Михаила Кривоносова, которому удавалось держать на себе внимание зала в почти начисто лишённой действия пьесе Беккета. Он чистит зубы. Бреется, варит кофе, ест бананы, пьёт коньяк и слушает записанные на плёнку монологи о собственной жизни, сделанные много лет назад, время от времени вступая в диалог с молодым собой. Надо сказать, что инсценировку уже успели отметить профессионалы: на международном фестивале моноспектаклей «МОНОfest» в Перми Евгений победил в номинации «Лучший режиссёр», а Михаила, соответственно, признали лучшим актёром.

Достоевский как истерика

А самым странным ­впечатлением для меня стали «Братья Карамазовы» Рыбинского драматического театра.

Режиссёр Пётр Орлов перенасытил своё творение символическими деталями. Тут и актёры в масках, и разбросанные по сцене красные и белые листы бумаги, и постоянно возникающий звук пилы. Сценография также показалась излишне претенциозной. Особенно на фоне минималистичных «Иванова» и «Отцов и сыновей».

Но всё это меркнет в сравнении с актёрской игрой. Если взять все шаблонные сценические воплощения Достоевского и возвести их в квадрат, то можно получить представление о рыбинских «Карамазовых».

Почти два с половиной часа на сцене творилась непрекращающаяся истерика: герои кричали, рыдали, заламывали руки. Старец Зосима напоминал скорее друида, а Алёша Карамазов получился не кротким и добрым, а каким-­то блаженным: не Карамазов — Мышкин. А вот Фёдор Павлович в исполнении Анатолия Позднякова был хорош.

Впрочем, после антракта начался немного другой спектакль. Мы увидели отличную сцену видения Ивану чёрта и хорошее воплощение суда над Дмитрием. Кстати, интересной находкой ­стало совмещение ролей чёрта и ­адвоката Фетюковича — Сергей Шарагин здорово с этим справился. Ну а жюри вручило награду артистке Александре Капыриной за роль Грушеньки.

Завершила фестиваль ­постановка главного режиссёра Калужской драмы ­Владимира Хрущёва «На всякого мудреца довольно простоты». И это несомненный успех: наградами были отмечены ­художник по костюмам Янина ­Куштевская и сыгравший роль Глумова Кирилл ­Бессонов. Остаётся добавить, что спектакль ­вошёл в репертуар Калужского драматического и ­ближайший показ ­состоится уже 28 сентября.

Кирилл БЕССОНОВ из Калужского театра получил награду за роль Глумова.